В селе на Северном фасе Курской дуги из-за бездорожья скорую и полицию вытаскивают трактором
Село Игишево Поныровского района Курской области носит имя капитана Георгия Игишева, героически погибшего на этой самой земле. В годы Великой Отечественной у села проходил Северный фас Курской дуги, шли ожесточенные бои. Планируется, что к 2024 году здесь построят масштабный мемориальный комплекс. Стоимость проекта еще не известна, но речь, как минимум, о сотнях миллионов рублей. Вот только в само Игишево утопает в разрухе и бездорожье. Единственный транспорт, на котором можно ездить по селу, - трактор повышенной проходимости. К нему цепляют скорую, чтобы врачи добрались к пациентам. На нем же отвозят покойников на кладбище. Дожди здесь фатальны, размытая колея грязи для пенсионеров непреодолима, люди выбираются за продуктами раз в месяц. О том, как сегодня живут дети и внуки воевавших в Великой Отечественной - в репортаже "Секунды".
В апреле в Игишево произошел очередной вопиющий случай. Из-за бездорожья скорая помощь не смогла проехать к 62-летнему мужчине.
- Сердце схватило, - рассказывают жители. - Скорую ждали три часа. Она приехала и встала вон там, где заканчивается асфальт. А дальше никак, буксует. Говорят, вытаскивайте его сюда, мы не можем проехать. Пришлось тросом цеплять ее к трактору и тащить. В итоге забрали его в больницу, а 23 апреля мы его похоронили.
НА КЛАДБИЩЕ - НА ТРАКТОРЕ. ДО КАТАФАЛКА - НА ТРЯПКЕ.
Такие истории в Игишево случаются регулярно. Но привыкнуть к этой реальности все равно нельзя, поэтому на встречу с журналисткой из Курска собирается очень много людей. Несмотря на то, что температура на улице упала до нуля, пронизывающий ветер периодически сменяет совершенно не апрельская метель, люди все идут и идут. Здесь и директор школы с учителями, и соцработник Катя, которая вызывала "скорую" для умершего на днях односельчанина. И пенсионеры, и молодежь. Всего около 30 человек.
- Это еще далеко не все, кто хотел прийти, - говорит тракторист Иван Ермолаевич. - В клуб нам зайти погреться, конечно, не дадут. Ну ничего, мы и здесь поговорим.
- Четыре-пять лет назад часть села просыпали щебенкой, по сути - одну улицу, - рассказывает директор местной школы Алла Сергеевна. - А тех, кто остался без дороги, фактически бросили на выживание, потому что ни проехать, ни пройти.
- Это сколько человек?
- Человек 60, - говорит Иван Ермолаевич.
- Понимаете, у нас дома разбросаны. Даже в центре села между домами по 200 - 500 метров. Не сказать, что очень много людей. Но это тоже люди, им жить как-то ведь надо. Тем более пенсионеры, - говорит Алла Сергеевна.
Из-за бездорожья Игишево оказалось отрезано от соседнего села Красавка, это уже Орловская область, села разделяет река Свапа, которая здесь превратилась в ручей.
- До Красавки не добраться, а наши села неразрывно связаны: тут родители, там дети, сестры, братья, - говорит директор школы. - У меня завуч из Красавки вынуждена ездить на работу через Любаж (Фатежский район), потому что она с больными ногами не может дойти до школы два километра по этой грязи.
В Игишевской школе учатся 19 детей и работают 10 педагогов.
- Дети некоторые за три километра по этой грязи ходят, все в сапогах. А учителя? Поэтому все они сегодня и пришли: вот учитель, вон стоит учитель!
Помимо школы в селе есть клуб и церковь. Большинство местных жителей работает в Москве.
Красавка, по словам жителей Игишево, - это вообще другой мир, там у них и асфальт, и водопровод, и газ.
- Может, нам в Орловкую область уйти? - иронизируют они.
- Если бы не была такая острая проблема, люди бы сегодня так массово не собрались, - подтверждает директор школы Алла Сергеевна. - Другие деревни все просыпаны, к каждому дому.
- У нас женщина, Татьяна, умер муж у нее, - начинает Иван Ермолаевич.
- Вон она стоит. Таня, иди сюда, расскажи! - шумят односельчане.
- 66 лет мужу было, он заболел гриппом, отвезли в Курск, там он умер, - вспоминает Татьяна Николаевна. - А когда привезли сюда гроб - как домой везти? Погрузили на один трактор, он заглох. Вызвали еще один, погрузили гроб туда. На следующий день на кладбище везли его огромным трактором John Deere, знаете такой?
- Нет.
- Ну поинтересуйтесь. Загрузили его, поехали. Машины глохли. В два часа мы начали и только к шести вечера довезли его до кладбища.
- А Лидию Тихоновну, ветерана нашего, труженицу тыла также хоронили. До дома мы ее так и не смогли довезти даже на тракторе, чтобы там попрощаться, - вспоминает Александра Михайловна. - Лежала она в подсобке в церкви.
- У моей соседки был инфаркт, тоже скорую трактором тащили. Медики укололи, а ей еще хуже. И на чем ее везти? Вертолетом?
- А Валькин брат когда умер дома. Вызвали катафалк, а он к дому не может подъехать. На тряпку положили и тащили до катафалка, на тряпку! - возмущается Александра Михайловна.
- Мы куда только не обращались, и президенту писали. Ну разве это дорого - отсыпать щебнем: ГОК рядом, песок вот он лежит.
ПОЛИЦИЯ: "ЭТО У ВАС МИТИНГ ИЛИ СОБРАНИЕ?"
- Смотрите, полиция, полиция! - внезапно шумят люди. - Уже доложили о нашей встрече.
Возле клуба паркуется полицейский "Патриот", из него выходят двое сотрудников.
- Участковый уполномоченный Шошин, - представляется один из них.
- А вы снимаете? - обращается второй сотрудник ко мне.
- Здравствуйте, снимаю. Я журналист.
- С какой целью вы меня снимаете? Я попрошу вас не снимать меня, я вас предупредил.
- Так у вас собрание или митинг?
- Собрание, собрание, - шумят жители Игишево.
- С какой целью собрание? - спрашивает участковый Шошин.
- Поедем по селу проедем на "Патриоте" с вами, увидите, - отвечают люди. - Дорогу посмотрите.
- Так, я вас попрошу, все соблюдаем режим самоизоляции. То есть все должны в масках находиться, наденьте маски и не будем ругаться.
- А кто без масок, те привитые, - говорят селяне.
- Покажите паспорт, что вы привитые, - не сдается участковый.
- Много нас здесь, - говорят жители. - Потому что власть не слышит наших бед.
- Так, а вы долго здесь будете? - внезапно обращается ко мне полицейский.
- Долго. Мы сейчас по селу поедем.
- Ну вы потом с нами пообщайтесь.
- Зачем?
- Ну, расскажете о настроениях.
- Поехали дороги смотреть, - говорю Ивану Ермолаевичу. И мы идем к единственному возможному в этой ситуации транспорту - к трактору.
- И к нам заедьте! И к Тамаре Владимировне ее отвези! - шумят нам вслед жители Игишево.
"МЕСЯЦ ЗА ПРОДУКТАМИ НЕ ХОДИЛА".
- Ты не бойся, - говорит мне Иван Ермолаевич. - Если застрянем, нас ребята другим трактором вытащат.
В тракторе трясет и мотает из стороны в сторону. Особенно когда проезжаем лужи и спуски.
Слева - дом Евгении Алексеевны, она - учитель с 43-летним стажем, сейчас на пенсии.
- Чуть дальше живет учительница, у нее 50 лет стажа. У меня отец воевал, три дяди погибли на фронте. И они вот за это воевали? - говорит Евгения Алексеевна. - Ни воды, ни дороги. До пенсии каждый день ходила по этой грязи в школу и падала постоянно.
Евгения Алексеевна живет одна.
- А как вы за продуктами ходите?
- Месяц целый не была. Вчера сходила, теперь совсем не наступлю на ноги. Как нам жить? Сейчас замышляют это огромное дело - Мемориал на Северном фасе Курской дуги. Нельзя ли под эту марку выделить нам хотя бы щебня - просыпать дорогу. Им это в копейки обойдется.
Пока мы разговариваем с Евгенией Алексеевной мимо дома проходит семья из трех человек - они идут от клуба.
- Я сегодня приехала к своим родителям, - рассказывает мне Виктория. - Мы живем примерно в трех километрах от асфальта. И утром нам пришлось тащить машину трактором. У моей мамы много проблем со здоровьем. И уже неоднократно были случаи, что ей становилось плохо, а скорая сюда не может проехать. И действительно становится страшно! А если вдруг пожар? Они же чисто физически не доберутся. А ведь не всегда есть техника, которая дотащит. Как тут можно жить, я просто не понимаю!
- Я работаю на ферме, - говорит мама Вики. - Идешь домой часов в 9, по колено в грязи и в темноте. Бредешь с фонариком. А зимой только трактор и выручает, тут же не чистится ничего.
Мы садимся в наш трактор и едем дальше.
- Вот дом Валентины Ивановны, замок висит. Она на зиму снимает квартирку в Понырях, в сиротских домах. Сил нет уже - возраст, дойти никуда не может, вот и зимует там, - говорит мой проводник Иван Ермолаевич.
Он рассказывает, что раньше по соседству с его домом было обжито еще 13 домов. Сейчас осталось 4.
- Вот здесь жили Лидия Тихоновна и Анатолий Кириллович, - показывает он на соседний дом. - Она - труженица тыла. В прошлом году похоронили. А его - два года назад. Много обращений они писали, а все без толку. Приезжала администрация с комиссией, так Лидия Тихоновна при всех отчитала бывшего главу нашего Кофанова. Он от стыда на огороды ушел, это все видели.
- А остальные дома почему опустели?
- Дети уезжают, родители умирают, молодежь возвращаться сюда не хочет.
ЧЕТЫРЕ ИСЧЕЗНУВШИХ КАМАЗА ЩЕБНЯ.
Бывшего главу Владимира Кофанова здесь очень не любят. Кофанов покинул свой пост в разгар митингов против строительства свинарников "Мираторга" в Поныровском районе, сославшись на проблемы со здоровьем. Жители Игишево не могут ему простить историю с четырьмя исчезнувшими камазами щебня, которые приехали в село, а потом уехали обратно.
- Он пока главой был, "Хендай" себе купил, две квартиры в Курске. Асфальт почти до самого дома проложил, - рассказывает Иван Ермолаевич. - Я тебе потом покажу, доедем до его владений.
У Ивана Ермолаевича звонит телефон, он берет трубку, слушает, а потом громко смеется.
- Говорят, полиция катается, ищет нас. Ребята наши за тебя переживают, сказали, через Орловщину тебя вывозить, болотами. А полицейские не смогли проехать за нами - месиво на дороге.
Подъезжаем к очередному дому:
- Таня твоя дома? - кричит Иван Ермолаевич мужчине во дворе. - Про пропавшие камазы со щебнем рассказать.
- Лежит, плохо ей, давление.
Мы заходим в дом, Татьяна приподнимается с кровати. Услышав вопрос, она эмоционально рассказывает:
- Четыре камаза сюда пригонял глава сельсовета, и назад их увезли прямо на наших глазах! Много нас тут сидело, это видели все.
- А вы не крикнули ему, не спросили, зачем увозите?
- Да как ему крикнуть, он же начальник, - говорит мне Татьяна. А потом повышает голос. - Сейчас и Путин говорит, что везде дороги делают. Наши отцы воевали, матери головы сложили. А мы без хлеба по три дня сидим, потому что до магазина дойти не можем. У меня 30 лет стажа, неужели мы не заслужили, чтобы нам щебенки насыпали, - плачет женщина.
- Таня, Таня, все, ложись, - успокаивает ее Иван Ермолаевич.
Клавдии Прохоровне 79 лет, она живет в соседнем доме. Чтобы до него добраться, нужно преодолеть небольшой овраг. Любой дождь превращает его в непреодолимое препятствие.
- Она не ходит поэтому никуда, вокруг дома побродит и все, - говорят родные Клавдии Прохоровны.
- Всю жизнь я в Игишево. 30 лет дояркой проходила без дороги. А сейчас говорю: хоть бы сделали дорогу, чтобы на кладбище уехать. Тут чуточку хоть засыпать.
- Живи, ради Бога, - перебивают ее родные.
- Теперь к Тамаре Владимировне, - говорит мой спутник. - Она великий человек.
Тамара Владимировна Овсянникова - ветеран труда, ребенок войны.
Мы подъезжаем к аккуратному домику, посреди двора сидит кошка, с любопытством изучающая гостей. Тамара Владимировна, несмотря на 85-летний возраст, живет одна.
- Мы ее в обиду никому не дадим, - говорит мне Иван Ермолаевич. - Да и не тронет ее никто.
- Это мой труд, - с гордостью говорит мне Тамара Владимировна, - показывая медали на пиджаке. Раскладывает на столе свои удостоверения к наградам.
Ее воспоминания опубликованы в книге "Боль и радость военного детства".
Тамара Овсянникова родилась в Игишево (тогда - село Самодуровка) в 1936 году.
- Отец и мама работали в колхозе. Когда началась война, отца призвали. Он погиб на Курской Дуге, когда мне было 7 лет, а ему 33. Захоронен в братской могиле в Прямицыно. Мы остались три девочки и мама. Перед самыми боями в 1943-м нас эвакуировали в Золотухинский район, солдаты на лошадях везли.
Самодуровка 15 месяцев находилась в оккупации. После войны здесь осталось три хаты, но школа выстояла и храм.
- Когда мы возвращались после боев, все поле от Ольховатки до Теплого было уставлено танками подбитыми - и нашими, и немецкими. Трупы лежали всюду. Нас всех собирали, чтобы мы их закапывали. Голод неимоверный, жить было негде.
После школы, педучилища и трех лет в Азербайджане Тамара Овсянникова вернулась в родное Игишево.
- Школа работала в две смены, столько было детей. Из Красавки ученики ходили. Сначала я поработала учителем, а потом 30 лет - директором нашей школы.
Именно она нашла средства на ремонт школы. Пошла к директору предприятия резинотехнических изделий и попросила помощи.
- Детишкам дом будем строить, - ответил женщине директор.
В 1974 году школу открыли.
- И вот всю жизнь мы живем без дороги, - говорит Тамара Владимировна. - И сколько мы не бьемся, местная власть все делает только себе. Мыслимо ли это, что глава к себе асфальт проложил, а люди брошены. Летом буряном все зарастает здесь, весной и осенью утопает в грязи, зимой - в снегу.
- А как вы не боитесь здесь она?
- Дочь с внучкой постоянно приезжают из Курска. Катя, соцработник, и продукты, и лекарства носит. Дети меня зовут к себе, но я не хочу. Ноги мои ходят, сама себе готовлю поесть, и хорошо. Соседки приходят, общаемся - Александра Михайловна, Нина Ивановна. Мы ведь все по одной живем. У детей свои семьи, заботы. А мы пока двигаемся, и слава Богу. Пенсия есть, 14 тысяч.
- Вы как ветеран труда с 49-летним стажем получаете 14 тысяч?
- Да.
АСФАЛЬТ ДЛЯ ГЛАВЫ СЕЛЬСОВЕТА.
- А теперь поехали в соседнее Теплое, посмотришь, как бывший глава сельсовета себе все обустроил.
Раньше центр Теплого был возле дома Анны Абакумовой, здесь работал магазин. Теперь у села другой центр - недалеко от дома бывшего главы Ольховатского сельсовета Владимира Кофанова. Здесь и асфальт, и новый магазин открыли.
Село Теплое. Дорога к дому экс-главы сельсовета и к дому Анны Абакумовой
- Там 300 метров просыпать щебнем, - рассказывает Анна. - Зимой, осенью и весной нас отрезает от деревни снегом и грязью, и мы вынуждены выбираться через поля 7 км, делая крюк и выезжая к памятнику Ангела мира. Нас здесь три дома. Там старушка живет 72 лет. К ней сын постоянно приезжает, так он чуть ли не на руках ее выносит, потому что на своей машине проехать не может. Вот и таскает: на прививку, в больницу отвезти два раза в год. А продукты... Он бросает машину и тащится с этими сумками, чтобы проведать и узнать: жива ли мама или нет.
Бездорожье, заросли бурьяна, отсутствие нормального водоснабжения - все эти проблемы в Игишево копились годами.
Качество воды - вопрос не менее острый. Мутная и грязная течет вода из колонок.
- Можно намыв песка производить, - говорит сын Ивана Ермолаевича, демонстрируя мне бутылку с водой. - Воду эту пить нельзя, поэтому мы возим - когда из Курска, когда в Орловскую область ездим.
Большинство колонок по селу не работают.
- Приезжал бывший глава с работником, заглушили колонку и без объяснений уехали, - рассказывает Александра Михайловна.
А у Татьяны и ее супруга вода есть. Но только потому, что отстояли:
- Потому что муж сказал: если кто подойдет к колонке, я пристрелю. И вот пожар случился, пожарные у нас заправлялись. А так - где бы они заправились?! Вот глава был, ничего не делал. Так государство дало нам эти колонки, и те все позакрыл...
********************************************
Отголоски военных лет все еще звучат в Игишево.
- Вон там, в кустах, снаряд лежит, надо бы 112 позвонить, - поправляя шапку, будничным тоном говорит мне Иван Ермолаевич.
- Военный снаряд?!
- Ну да. Тут знаешь, сколько такого.
На следующий день в Игишево приезжают МЧС и полиция.
Полицейская "Нива" застревает в грязи. Ее вытаскивают, конечно же, трактором...
Надежда СУРГИНА.
В областном комитете транспорта и автодорог сообщили, что разработка проектной документации и строительство дороги в селе Игишево планируется в 2022-2023 годах.